Арт-банкинг

Арт-банкинг

В своих разговорах с вами, наши дорогие читатели, мы стараемся быть последовательными. От номера к номеру мы стараемся протянуть через сферу собирательства – для кого-то близкую и понятную, для кого-то новую и неизведанную – своеобразную нить, которая может стать для вас путеводной. Мы уже рассказывали о тех, кто собирал искусство раньше и у кого, безусловно, есть чему поучиться, говорили о том, где стоит смотреть и покупать искусство сейчас, говорили об экспертизе – одном из самых важных, а сегодня еще и самых острых, моментов в арт-бизнесе. Пора, как нам кажется, поговорить и о сфере, сближающей между собой банковский бизнес и искусство – об арт-банкинге.

Для русского рынка это словосочетание пока в новинку, однако, западные коллеги знакомы с ним давно (в конце 1980-х годов пионерами этого направления стали швейцарский UBS, немецкий Deutsche Bank и американский Citibank), там и коллекционеры, и банкиры уже научились извлекать пользу из такого сотрудничества. Постепенно и российские банки в рамках privat-банкинга предоставляют своим клиентам подобные услуги, но как устойчивая система арт-банкинг у нас пока еще не сложился. Причиной, наверное, стоит считать недостаточный опыт российского арт-рынка в целом, который не смог пока за каких-то полтора десятка лет своего свободного развития воспитать достаточное количество экспертов и арт-консультантов.

Менеджер арт-банкинга должен разбираться как в искусствоведении, так и в финансах. Именно он должен порекомендовать клиентам, какие именно предметы искусства им выгоднее купить именно сейчас с тем, чтобы хорошо заработать на их продаже в будущем. В нашей стране консультации подобного рода дают галеристы и арт-дилеры достаточно высокого уровня – те, кто довольно давно работает на рынке и имеет достаточно опыта, чтобы рисковать не только своими деньгами, но и капиталами состоятельного клиента. Появляются у нас и так называемые «кураторы коллекций» - своих галерей, а часто и своих собраний у них нет, но за определенный процент от сделок, они помогут собрать коллекцию вам, а в случае необходимости, помогут ее же продать. Кстати, хороший менеджер подберет коллекцию таким образом, что стоимость произведений будет возрастать именно в силу их комплексности. Например, общая стоимость трех картин, которые продаются по отдельности, может быть ниже цены трех картин, которые продаются вместе как коллекция. Кроме того, «выброс» на рынок грамотно подобранной коллекции всегда становится сенсацией, что само по себе уже служит хорошей рекламой и приносит дополнительные, часто весьма ощутимые, дивиденды. Пример из сегодняшней практики: продажа на Кристис картины Уильяма Тернера 19 апреля этого года в рамках аукциона старых мастеров прошла как рядовое событие, а назначенная на 5 июля распродажа 14 акварелей того же Тернера из коллекции бельгийского миллионера Ги Улленса еще за несколько месяцев до торгов стала сенсацией именно в силу «комплексного подхода».

 Арт-банковский менеджер также должен обеспечить клиенту правильную оценку приобретаемых произведений – заниженная цена пойдет ему только в плюс, а вот завышенная может существенно снизить ликвидность «товара». Он же должен обеспечить качественную экспертизу произведений на подлинность, проверку юридической чистоты объекта инвестирования, помощь в реставрации и хранении произведений, а также их страхование и, при необходимости, транспортировку.

Банки, предоставляющие подобную услугу, обеспечат клиенту и грамотное участие в торгах аукционных домов в России и за рубежом. Помимо простого перевода средств, это может быть и участие в торгах от имени клиента, и возможность привлечения финансирования под залог произведения искусства. На Западе также есть определенная форма представления нового участника торгов, которая заключается в том, что банк представляет гарантийное письмо о достаточности средств клиента на приобретение той или иной вещи.

В какое искусство вкладывать деньги – вопрос, пожалуй, самый сложный, но для арт-банкинга ключевой. Главное, о чем не стоит забывать, – любая работа с произведением искусства – это работа на долгую перспективу. 5-10% за год вряд ли существенно обогатят вас, но за 10-15 лет цена вырастет существенно. Не стоит забывать и о том, что коллекцию произведений искусства невозможно продать мгновенно – даже если за несколько лет цена произведения существенно выросла, на поиск покупателя через галерею или частного дилера уйдет время (какое – прогнозировать невозможно), процесс выставления на аукцион также занимает не день, и даже не месяц.

Осваивая область инвестиций в искусство, стоит изучать каталоги. Сводные каталоги продаж выпускает целый ряд компаний. Один из самых авторитетных в этой сфере каталог All Art Index был разработан несколько лет назад профессорами школы бизнеса при Нью-Йоркском университете Майклом Мозесом и Цзяньпином Меем. Созданный на основе мониторинга повторных продаж более 8 тысяч предметов искусства, начиная с 1875 года, сегодня он – настольная книга крупнейших арт-финансистов мира. Свой рейтинг популярности художников формирует и французская компания Artprice на основе собственных индексов, составленных по данным продаж предметов искусства на мировых аукционах. Немецкий индекс Zurich-AMR Art & Antiques адресован в первую очередь инвесторам, ищущим выгоду в изменении моды на те или иные предметы искусства.

По мнению международных арт-консультантов, оптимальный срок инвестиций должен составлять 5-10 лет. Приступать к инвестициям следует, имея в распоряжении хотя бы десяток тысяч долларов. Качественный портфель должен быть представлен не менее чем десятью работами, так что более оптимальным является выход на рынок с суммой не менее 100 тыс. долл. Согласно прогнозу французской компании Artprice, сегодня особенно перспективны вложения в современную китайскую и индийскую живопись. По данным компании Art Market Research за последние 30 лет наиболее выгодным размещением капитала стали вложения в западноевропейскую живопись и скульптуру – при инвестициях в высшую ценовую категорию доход может составить 10–15% годовых в валюте. Раритетные художественные и исторические фотографии приносят около 9,3% годовых; старинная мебель (например, французская XVIII века) дает доход в размере 8,5% годовых. Меньший доход приносит китайский фарфор (6,7% годовых) и скульптура (3,2% годовых). На российском рынке наибольшей популярностью традиционно пользуются вложения в русскую живопись. Причем приоритеты постепенно смещаются от «классики» (Шишкина и Айвазовского) в пользу представителей XX века. Также достаточно интересны и вложения в старинные монеты и ордена - они стабильно повышаются в цене и приносят не менее 30% годовых. В живописи советского периода стоит вкладывать деньги в неизвестных (пока) художников, которых советская художественная школа воспитала не мало. Многие галереи покупают у наследников целые коллекции за весьма скромные деньги, «раскручивают» художника – устраивают выставки, выпускают каталоги, обеспечивают публикации в прессе – а затем продают уже за совсем другие суммы.

Не стоит обольщаться, глядя на рекордные продажи произведений, к примеру, на русских торгах Сотбис и Кристис. То, что картина шестидесятника Дмитрия Краснопевцева год назад продалась за миллион долларов, не помешало другим его работам на торгах прошедшего года продаваться в диапазоне от 25 до 116 тыс. долл. Так же и последний русский рекорд – довольно посредственный по своим художественным достоинствам Сомов за 5 миллионов – отнюдь не предел для олигархов, с одной стороны, и не показатель для рынка в целом - с другой. Как говорят эксперты антикварного рынка, за таким резким скачком цены, как правило следует спад. Один весьма известный и уважаемый российский коллекционер в разговоре с вашим покорным слугой назвал однажды подобные ценовые взлеты «логикой бешеных тараканов». Таким образом, 5-10% годового роста цены – сухая общепризнанная статистика, резкие взлеты – результат немотивированных эмоций, но давайте обратимся к фактам. Вот несколько работ, не единожды появлявшихся на западных аукционах. Цены от продажи к продаже, естественно, менялись.

Полотно постимпрессиониста Поля Сезанна «Карьер Бибемус» было приобретено предпоследним владельцем за 3,19 млн. долл. После трех лет владения картиной, в 1989 году, он выставил ее на Сотбис. Цена продажи составила 6 млн. долл. За вычетом комиссии продавца чистый доход составил 2,76 млн. долл., и соответственно 27,75% годовых.

Картина одного из самых ярких и любимых сегодняшней публикой художников «парижской школы» Амедео Модильяни «Девушка в черном платье» за три года (1986-89) выросло в цене с 4,65 млн. долл. до 7,17 млн. долл. – 2,45 млн. долл. чистого дохода и 16,94% годовых.

Пейзаж представителя австрийского сецессиона Густава Климта «Замок Камер на Аттерзее II» находилась в одном собрании 10 лет. Купленная в 1987 году за 5,28 млн. долл., в 1997 она ушла с молотка за 21,42 млн. долл. – 16 млн. долл. чистого дохода и 14,42% годовых.

Со скульптурой дела обстоят примерно таким же образом. «Три склоненные фигуры» Генри Мура 1975 года, проданные на Сотбис в 2004 году за 7,5 млн. долл. за год принесли владельцу 19,73%, что составило 1,2 млн. долл. чистого дохода.

Интересная ситуация сложилась с произведением скульптора Альберто Джакометти «Большая стоящая женщина I» 1960 года, одной из четырех монументальных женских фигур, которые Джакометти создал для уличной инсталляции на Чейз-Манхэттен-Плаза в Нью-Йорке. За последние 20 лет на торги она попадала 4 раза. В первый раз (1986 г.) цена покупки составила 3,08 млн. долл., во второй (1989 г.) – 4,95 млн. долл., в третий (1990 г.) – 3,6 млн. долл., и, наконец, в четвертый (2000 г.) – 13 млн. долл. Таким образом получается, что в первые три года (1986-89) ставка доходности составила 20,06% годовых, затем за год число было отрицательным –34,88%, а затем за 10 лет – доход в 12,46% годовых.

Кстати, отрицательные числа тоже случаются при инвестициях в искусство. Так, «Портрет неизвестного в костюме Марса» кисти Питера Пауля Рубенса был куплен в 2000 году за 8,25 млн. долл. и продан через два года всего за 6,19 млн. долл. (-11,59% годовых).

Женский портрет Пьера Огюста Ренуара «Габриэль за туалетом» за 8 лет (1990-98) упал в цене с 9,68 млн. долл. до 3,1 млн. долл. (-12,69% годовых).

И даже с покупкой Винсента Ван Гога однажды можно прогадать. Картина «Читательница романов» была куплена в 2003 году за 5,61 млн. долл., а спустя два года никто не дал за нее больше 3,83 млн. долл. (-18,08% годовых).

Причина «отрицательных цифр», по мнению экспертов рынка, заключается в том, что решение о приобретении дорогостоящего произведения искусства зависит от ряда сугубо индивидуальных мотивов, поэтому найти  покупателя с теми же мотивами и, к тому же, готового заплатить более высокую цену за то же произведение иногда бывает довольно сложно.

Весьма перспективным считаются вложения в современное искусство. Не прогадал тот, кто в начале 1990-х рискнул вложить деньги в необычные произведения провокационного американского художника Джефа Кунса, в частности в его инсталляции с пылесосами. Куплена она была за 55 тыс. долл. и через 13 лет продана за 1 млн. долл. (ставка доходности – 125% годовых), а в мае прошлого года аналогичная инсталляция на Сотбис была продана уже за 5,3 млн. долл.

Какой вывод можно сделать из всего вышесказанного? Покупать искусство, безусловно, стоит – помимо выгодных (в большинстве случаев) инвестиций, это еще и эстетическое наслаждение, и престиж. Но, как и в любой другой области, стоит заручиться поддержкой профессионалов. Сейчас ими уже вполне могут стать и ведущие российские банки. Антикварный рынок движется вперед и активно наверстывает то, что было разрушено в советское время. Уже забыты те (на самом деле недавние) времена, когда русские покупатели приезжали на Сотбис и Кристис с чемоданом денег, и ошарашенные иностранцы пытались объяснить им, что сделки в сотни тысяч долларов не совершаются за наличный расчет. Уже поездки за ярмарку в Маастрихте и Парижское биеннале антикваров стали обычной практикой для многих галеристов. И на пути к цивилизованному и профессиональному арт-рынку арт-банкинг вполне может стать важной ступенью.